Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Автор: Kaito
Бета:Tayo
Рейтинг: РG-13 (присутствует мат)
Пэйринг: 8059, 6927, RL, и прочие персонажи тоже не минули нас, дабы никому не было обидно.
Жанр: греческая трагикомедия стёб
Отказ: все не мое и в данном случае, похоже, это к лучшему.
Название: Жизненная трагикомедия Гокудеры (и не только Гокудеры) со счастливым для всех (и во всех смыслах) концом.
Акт первый
(что как бы подразумевает наличие как минимум акта второго, но автор не гарантирует, что это случится сразу же по окончании акта первого, потому что трава в этот раз у автора от другого поставщика и воздействие её на мозг пока ещё мало изучено).
Действ. лица: Гокудера, Тсуна, Мукуро, Ямамото, диван, шкаф.
Ранний вечер, в доме Савады раздается звонок и сразу же за ним нервные пинки в дверь. Слегка растрепанный и запыхавшийся Тсуна открывает и видит Гокудеру.
Тсуна: Ой, Гокудера. Ты не вовремя немного… Что за запах?
Гокудера: Ах, Джудайме! Я весь убит. Растоптан! Уничтожен!
Тсуна: Ты пил!? Да что с тобой? Хранитель урагана - и нажрался!? И проходи уже, здесь дует…
Гокудера: Я в печали. Присяду на диван.
Садится, достает сигареты.
Тсуна: Вообще-то здесь не курят…
Гокудера закуривает и дрожащей рукой выбрасывает пустую пачку в окно.
Тсуна: Впрочем, ладно. Но пепел стряхивать в цветы не смей, иначе Бьянка нас съесть заставит их…
Гокудера: (перебивает) Босс! Что же делать?! Как дальше жить мне с этим… с этим…
Тсуна: С чем? Колись уже, что за трагедия такая с моим вернейшим рыцарем случилась. Какой кошмар там у тебя произошел. Случилось что?
Гокудера: Случилось страшное!
Вскидывает руки вверх и мрачно изрекает в потолок:
Гокудера: Я – гей! О, боже мой, я это вслух сказал, позор мне!
Тсуна: Что? Гей?! Как гей? А ты уверен? Это точно? (В сторону) Пожалуй, отодвинусь чуть подальше.
Садится на дальний край дивана.
Гокудера: Давай, босс, смейся, как я низко пал…оооо… (завывает трагическим голосом, не забывая затягиваться) Я отвратителен, ничтожен, как ужасно – я стопроцентный гей…
Тсуна: Но как ты это понял? Что за спешка? Быть может, все ошибка, и всего лишь симпатию к товарищу ты спутал с влеченьем пагубным и богонеугодным? (В сторону) Что я несу? Меня же самого тут ждет отнюдь не дама…
Гокудера: Нет, я знаю!
Тушит окурок о стол и поворачивается к Тсуне. Тот пытается отодвинуться, но дальше уже некуда, и Гокудера беспрепятственно хватает его за плечи.
Гокудера: Иначе чем мне объяснить мои страданья, когда я вижу, как идет он мимо школы? Или здоровается с этим белобрысым, чтоб сдох он в ванне, полной скорпионов…
Тсуна: Белобрысым?
Гокудера: А как он смотрит на меня? А эти шутки? Идиотизм, но – боже – как же это мило…
Тсуна: Постой-ка, Гокудера…
Гокудера: А эти руки!!! Как он держит биту!!! Я умираю, просто видя это, а если я ещё представлю, как он ими, вот этими же сильными руками, прижмет меня к себе…
Тсуна: Держит биту? Ага, все ясно.
Вздыхает с облегчением.
Тсуна: Это Ямамото.
Гокудера: Оооо, (растягивает звуки) Я-ма-мо-то… Как звучит, не слог, а песня…. Вот видишь, Джудайме, все, как сказал я – я…
Тсуна: Но почему бы вам не объясниться?
Гокудера: Как будто я признаться не пытался … Но каждый раз, как вижу эти руки, и голос этот слышу с хрипотцою, и взгляд – о боже, что за взгляд, я от него кончаюсь прям на месте… Короче, не могу я.
Раздается звонок в дверь и голос Ямамото, говорящего с кем-то по телефону.
Тсуна: Смотри-ка, вспомнили – а он уже у двери.
Гокудера: Скорее, спрячь меня, ведь если я взгляну на Ямамото – то от стыда умру в одно мгновенье!
Тсуна: Да, да, сейчас. (Подходит к шкафу, что-то там передвигая) Давай хотя бы в шкаф. Там Мукуро, его не бойся, он спокойный.
Гокудера залезает в шкаф и бросается Мукуро на шею.
Гокудера: О, Мукуро, какой кошмар! Я – гей. И Ямамото будет здесь вот-вот, о, боже…
Мукуро: Да слышал я. Ты ж тихо не умеешь. Да и вообще, не вовремя пришел – из-за тебя я тут сижу как на иголках… А слушай, может мне…
Гокудера: Взорву к чертям! Даже не думай! Не смей касаться идиота даже пальцем, да и вообще – ты как здесь оказался? У Джудайме в шкафу? В шкафу у Дж… ТЫ!!
Мукуро зажимает Гокудере рот рукой.
Мукуро: Ну что орешь ты, бестолочь? Ну да, ты не один тут гей. Позволь тебе заметить, что ты бестактен просто неприлично – ввалился к Тсуночке, когда мы с ним почти…
Гокудера возмущенно шипит, но Мукуро тыкает его в бок и тот прислушивается. В комнате разговаривают Тсуна и Ямамото.
Тсуна: Привет, Такеши. (В сторону) Просто дом свиданий какой-то, господи, когда уже все свалят куда-нибудь в тайгу тренироваться. Ни чай попить, ни с Мукуро …
Ямамото: Йо, Тсуна! Не знаешь ли ты, случаем, где может скрываться твоя правая рука?
Тсуна: Правая рука? Да вот, в кармане.
Ямамото: Не эта правая. Которая другая.
Тсуна: Другой я не имею. Ааа, другая…
Тсуна многозначительно кивает и, покосившись в сторону шкафа, громко спрашивает.
Тсуна: Зачем ты ищешь Гокудеру, Ямамото? Что хочешь сделать с ним? Или, быть может, имеешь на него какие планы?
Ямамото: Да как сказать… Он странно вел себя.
Тсуна: В чем странность выражалась? Быть может, просто он сказать не может кое-кому кое о чем и кое-что? (про себя) Язык сломаешь, с вами объясняться…
Ямамото: Ну, я не знаю. Я везде его ищу. Нам надо прояснить пару вопросов и…
Тсуна: Устроить с ним разврат ты, может, хочешь? Исполнить страсти переполненную НЦу? Чтоб сотрясались все дома в округе и голуби попадали с карнизов?
Ямамото: Какая НЦа, господи, о чем ты?
Гокудера в шкафу порывается покончить жизнь самоубийством, но Мукуро его удерживает.
Мукуро: Да погоди ты вешаться, успеешь. Мне кажется, твой идиот еще не все сказал. Давай послушаем.
Ямамото в это время смеется, но потом задумывается и неуверенно чешет затылок.
Ямамото: Хотя, конечно, я к нему пристану. Ведь нужно выяснить – чего он так краснеет, чем умудряется смущать меня неслабо.
Мукуро (толкает Гокудеру в бок): Вот видишь. Что я говорил?
Ямамото: Да и вообще…
Тсуна: Вообще? Отсюда поподробней. (В сторону) И побыстрей, а то я в шкаф не попаду, и кое-кто со мной устроит НЦу, меня об этом даже не спросив…
Ямамото: Ну вообще, наверно, все не так и страшно. Ведь я люблю его, на самом деле, и вот вчера ему сказать собрался, как раз после игры с соседней школой. А он вдруг пропищал про руки что-то, которые так крепко держат биту, и убежал... Так ты его не видел?
Мукуро (в шкафу, подмигивая Гокудере): Смотри-ка, гей, а Ямамото тоже - того, как мы…. Постой, куда же ты?
Тсуна собирается сказать, что Гокудера сидит у него в шкафу и страдает, но Гокудера опережает его, выпрыгивая оттуда и бросаясь на шею Ямамото.
Гокудера: Скажи, скажи ещё раз! Не томи!! Я твоего молчанья снесть не в силах и если ты не повторишь – умру в одно мгновенье!!
Ямамото: О боже, Гокудера, что за вид?! Ты пил, курил, наверняка еще ругался матом...
Гокудера краснеет и носком ботинка ковыряет пол.
Ямамото: И убежал, опять не пообедав.
Гокудера кивает и жалобно смотрит Ямамото в глаза. Тот обнимает его и прижимает к себе.
Ямамото: Но даже бестолкового такого – люблю тебя я больше, чем бейсбол, и думаю, не удержусь от НЦы…
Гокудера: Не надо сдерживаться, я на все согласный!!
Падают на диван и начинают делать НЦу.
Тсуна: Ну, вы там разбирайтесь, на диване. Моем диване, между прочим. Эй…
Его никто не слушает. Тсуна обиженно поджимает губы и идет к шкафу.
Тсуна: Вот так всегда, как драться – так Десятый, а как диван – так Тсуну не заметят…
Мукуро: (из шкафа) Иди сюда уже, Десятый. Нас прервали на самом интересном. Мы продолжим.
Тсуна залезает в шкаф, оттуда раздаются шуршание, сдавленные характерные смешки и тихое попискивание Десятого босса Вонголы.
Диван: Какой кошмар! На мне творят такое!!! И ладно б девушки, прекрасные как солнце, так нет - два, господи помилуй, долбоеба, которые устроили тут драму…
Шкаф: И я о том, во мне вообще кошмары – там Мукуро, (многозначительно) ты понял, да, о чем я?
Одновременно скрипят пружинами и креплениями, вздыхают и смиряются с творящимся непотребством.
На этом всем почти приходит счастье и взаимопонимание, в дверь стучаться Хибари и Рехей, но у автора закончилась его чудесная трава, поэтому второй акт этой, несомненно, потрясающей и душещипательной мелодрамы мы услышим когда-нибудь в другой раз.
---
Акт второй
(что весьма неожиданно, но, видимо, у скуренной автором травы имеется какой-то побочный эффект, в любом случае, сейчас мы в этом убедимся и, если что, предложим автору выпить яду, либо написать-таки, чего уж там мелочиться, акт третий).
Действ. лица те же, к ним присоединяются Хибари и Рехей.
Все тот же ранний вечер, Ямамото и Гокудера, в отличие от их одежды, возлежат на диване в объятьях друг друга. Тсуна и Мукуро о чем-то шепчутся в шкафу. Раздается звонок в дверь, слышен голос Рехея.
Рехей: Во имя бесподобного экстрима, Савада, открывай! Пришел я в гости!
Мукуро: Черт, да что ж такое, в самом деле! Потрахаться спокойно не дадут. И ладно б только эти идиоты (кивает в сторону дивана)…
Тсуна: Спокойно, Мукуро, не нервничай так сильно, а то опять начнешь икать…
Гокудера (вскакивая с Ямамото и заламывая руки): О, что же делать? Зачем нам здесь торфяник экстремальный?! Зачем пришел невыносимый этот?! Разрушить мое счастье точно хочет, проклятый гад, оооо, я умру!
Ямамото: Зачем так сразу? (гладит Гокудеру по голове, попутно собирая с дивана одежду) Сейчас наш босс, начальник самый лучший, придумает, куда с тобой нас спрятать.
Тсуна (вздыхает) : Придумаю, конечно…разбежался….
Рехей: Эй, Савада! Ну скоро ты там булки-то поднимешь и дверь откроешь лучшему из лучших, наэкстремальнейшему среди экстремальных и просто превосходному…
Тсуна (орет в сторону двери): Иду я! (поворачивается к Мукуро) Придется нам немного потерпеть, причем заметь – не я в том виноватый. А вы (Ямамото и Гокудера с надеждой смотрят на босса) – идите быстро в шкаф, но только тихо. И перед Мукуро особо не яоить, иначе за него не отвечаю.
Ямамото берет Гокудеру за руку и пропускает в шкаф, залезая туда следом. Гокудера толкает Мукуро в бок:
Гокудера: Подвинься, красноглазый.
Мукуро: Ща как тресну! (достает откуда-то свой трезубец) Зубов потом не соберешь, взрыватель хренов. Хотя, тебе так даже будет лучше кое-чего кое кому….
Ямамото: Не ссорьтесь, девочки. Здесь места хватит всем.
Мукуро: Здесь девочка одна, прошу заметить.
Гокудера начинает обиженно всхлипывать, Ямамото его успокаивает и наконец, закрывает дверь в шкаф. Они рассаживаются и прислушиваются к происходящему в комнате. Тем временем Рехей со всей силы колотит в дверь от распирающего его экстрима. Тсуна в одних трусах бежит открывать.
Тсуна: Да открываю я уже, ну что за спешка. Обязан чем визиту твоему, о самый экстремальный из Вонголы?
Рехей (радостно): Соскучился я просто! Пришел вот попиздеть да чаю выпить! Во имя….
Тсуна (обреченно): Понял, понял я… Ну заходи, но только ненадолго - вообще-то занят был я важным делом.
Рехей: Нет ничего важней экстрима!
Ямамото (шепотом): Это точно. Вот мы играли, помнится…
Гокудера: Послушай, дорогой, сейчас не время про игры твои слушать. Между прочим, этот экстрим нам обломал всю НЦу!
Ямамото: А, точно.
Рехей проходит в комнату и садится прямо на пол. Тсуна хочет закрыть дверь, но что-то ему мешает. С ужасом Тсуна понимает, что это что-то – тонфа.
Хибари: Так-так. Спешим мы, значит, дверь закрыть перед законом?
Тсуна: Покорнейше прошу простить, я не заметил! Входи, располагайся! (в сторону, мрачно) Нам пиздец.
Гокудера (трагично заламывая руки): Нам всем пиздец! А я так мало прожил! И даже не вкусил плодов запретных и только-только тут обрел любовь!! Оооо….
Мукуро (поворачиваясь к Ямамото): Слушай, заткни его хоть чем-то. Заколебал страдать, на самом деле. Кому пиздец – вопрос еще открытый, мне просто Тсуночку нервировать опасно, чувствителен он слишком, что поделать.
Хибари (проходит в комнату): Да, дисциплина явно тут хромает. Окурки на столе, носки на люстре и даже чья-то бита…
Тсуна: Ой.
Хибари: А это что? (поднимает с пола трусы со слониками и брезгливо рассматривает). Чем объяснишь такую гадость?
Тсуна: Люблю трусы менять я на досуге, да вот с примеркой утомился и заснул. (В сторону) Трусы со слониками. Боже, Гокудера, ну что за вкус….
Гокудера (шепотом оправдывается): Да это не мои!
Мукуро: ха-ха, ну ты и облажался!
Ямамото (шаря руками вокруг): Блин, трусы свои оставил я, наверно, прям у дивана….
Мукуро (давится смешком): Не ожидал такого от тебя.
Рехей: А вон еще одни! (радостно достает из-под дивана трусы и размахивает ими) В таких гламурных черных черепушках…
Тсуна хватается за голову и закатывает глаза. Мукуро в шкафу пытается не заржать в голос. Гокудера надеется, что никто ни о чем не догадается.
Хибари чуть прищуривает один глаз и подходит к шкафу.
Хибари: Мне кажется, я что-то слышал там. Савада, не прячешь ли ты в доме извращенцев? Или других преступников ужасных, которых я не откамикоросил?
Тсуна: Ни в коем разе, боже упаси!
Рехей: А вон стоят ботинки, такие точно видел я недавно на Мукуро. Эй, Мукуро, ты тут?!
Тсуна (в сторону): Чтоб тебя вилкой стукнули по заду, во имя экстремального экстрима.
Мукуро (выпрыгивает из шкафа): Я понял, босс! Счас сделаю, минутку!
Тсуна обреченно садится на диван, Мукуро понимает, что выпрыгивать в одних трусах было как-то не к месту, но деваться уже некуда.
Мукуро: Да, что-то как-то я и не подумал… А все от воздержанья, между прочим!
Хибари: Я так и знал, что здесь творится полный, никем не контролируемый ужас, среди простых людей зовущийся развратом.
Тсуна: Нет-нет, ты все превратно понял!
Рехей (заглядывая в шкаф): О, Ямамото! Чур я в прятки с вами!
Пытается залезть в шкаф, Гокудера его всячески отпихивает и в итоге все трое вываливаются на пол в комнату.
Тсуна: Ну все…
Гокудера: Пиздец…
Ямамото (неуверенно): Ха-ха…
Хибари: Камикорос.
Рехей: Да здравствует экстрим! Давайте драться! Кто выживет – тот к нам в боксерский клуб!
Гокудера (истерично): Да замолчишь ты наконец! Откуда, кстати, такие стринги притащил-то? А?
Рехей с гордостью стягивает штаны, демонстрируя всем розовые в горошек стринги.
Рехей: Луссурия в подарок подарил!
Мукуро: О боже, геи даже там.
Рехей: Что значит – геи? Я не понял.
Тсуна: Ты дурак?
Рехей: Я экстремален, но не идиот. Наверно.. Боже мой!!! (до него доходит, кто такие геи и почему ему подарили такой подарок).
Рехей садится на пол и, глядя в одну точку, что-то бормочет. Проскакивают слова Вария, трусы, шикарный мущщина…
В этот момент открывается окно и на подоконнике появляется Реборн с цепляющимся за его штанину Ламбо, а автор, отставив бокал с ядом пока в сторону, идет сделать себе чаю, дабы в душевном спокойствии и умиротворении закончить страдания юного Гокудеры (и прочие замеченные здесь страдания) в третьем акте, который – увы – вот-вот начнется.
---
Акт третий
(заключительный, как робко намекают автору остатки здравого смысла, и мы не будем с ними спорить, иначе нам больше никогда не дадут почитать такой замечательной во всех отношениях трагикомедии, а автору больше не дадут такой не менее замечательной во всех отношениях травы).
Действ. Лица те же, к ним присоединяются Реборн и Ламбо.
Ранний вечер уже плавно переходит в поздний. Обстановка в доме Савады накалена чуть больше обычного. Все, помня, чем закончился предыдущий акт, поворачиваются к окну и видят там Реборна и Ламбо.
Реборн: Да отцепись уже, несносная корова! (отпинывает Ламбо четким ударом в стену напротив). Прицепится как банный лист и ноет вечно…
Ламбо (сползая по стене): Спокойно, главное – спокойно, я перед ним реветь не собираюсь….(ищет в волосах базуку).
Тсуна: Ура-ура! Реборн! Ну наконец-то! (в сторону) Возможно, обойдется без смертей.
Гокудера: Он как-то подозрительно спокоен… (с опаской смотрит на Реборна)
Реборн: Привет, Хибари. Ты не отвлекайся, поскольку никому на свете чуть-чуть камикороса не вредит.
Тсуна (про себя): Похоже, я ошибся, смерти будут.
Гокудера: Я так и знал – умру здесь молодым, не испытав любви запретной…
Мукуро со всей силы тыкает его локтем в бок.
Мукуро: Да заебал.
Ямамото: А что-то ты, Реборн, совсем не в настроеньи?
Реборн: Одна корова вывела меня за этот день как не смогла за месяц.
Все, кроме Хибари и Рехея, мрачно поворачиваются в сторону Ламбо. Хибари невозмутимо прикидывает, с кого он начнет камикорос, Рехей до сих пор в шоке. Ламбо наконец достает базуку и со слезами прыгает в нее, при этом базука ударяется о стену и отлетает прямиком в Реборна. После положенного «пфф» на полу в одном углу сидит TYL Ламбо в одних – что показательно – трусах, а в другом – TYL Реборн, в одних – нет, не трусах, не угадали, - брюках и кобуре.
Ламбо (с грустью в голосе, обращаясь к Реборну): Ты бессердечен больше чем Хибари!
Реборн: Хибари? Сравниваешь, что ли? Как смеешь ты! Забыл, из нас кто главный?
Тут оба замечают, что они не в своей спальне в уютном шале в швейцарских Альпах, а в доме у Савады, и что все смотрят на них, открыв рот.
Ламбо: Ой, боже мой, Вонгола юный! Здравствуй! Здоровье как твое? А мы…
Получает подзатыльник от Реборна и замолкает. Пока не плачет.
Реборн: И что тут происходит?
Мукуро (шепотом): Реборн! Ширинку застегни!
Реборн (невозмутимо застегивая брюки и доставая Леона): Спасибо, Мукуро, но мог бы промолчать и сделать вид, что просто не заметил. За это я тебя сейчас…
Рехей и Тсуна одновременно:
Рехей: Я понял все!
Тсуна: Нет! Мукуро не трожь! К нему проникся я вдруг дружеской симпатией.
Ямамото: Там кто-то что-то понял или нет? Мне ваши реплики совсем почти не слышно из-за истерики моей прекрасной дамы.
Гокудера (всхлипывая): Не дама я! А то, что дал – еще не повод волнение мое истериками звать!
Рехей (вскакивает с пола): Мне срочно нужно в Рим! В Венецию! В Милан! Ну, где там эти люди, с которыми Луссурия тусует. Во имя несравненного экстрима я должен выяснить все до конца и сам!
Выбегает во двор и тут же возвращается обратно.
Рехей: Не знаю, как в Италию добраться….
Мукуро: Сначала прямо, после пятого столба налево повернешь и там увидишь.
Рехей: Спасибо, друг!
Убегает с воплями про экстрим, Луссурию и розовые стринги.
Тсуна: Так, слава господу, один спасен. Что делать с остальными – ума не приложу. Пусть будь что будет.
Мукуро: Давайте просто все уже продолжим то, что нам тут доделать помешали, не будем пальцем тыкать кто… (Многозначительно смотрит на Хибари, покручивая трезубец в руке. Хибари презрительно отворачивается).
Хибари: Прервать разврат и вырезать порок из сердца Намимори – мой долг как…
Ямамото: Между прочим, там Дино спрашивал, когда ты будешь дома и что тебе на ужин приготовить.
Хибари, молча зыркнув на Ямамото, молниеносно выпрыгивает в окно.
Реборн: Так, видимо, тут сами разберутся. (Берет Ламбо за шкирку и тащит в кладовку) А мы с тобой ещё не начинали даже, ну ничего, все это поправимо….
Ламбо (про себя): Ну слава богу. А то уж думал – седня не придется…
Мукуро: Иди ко мне скорее, Тсунаеши! Я больше не могу!!
Тсуна: Иду.
Гокудера: А я? А мне?! (поворачивается и падает в объятья Ямамото) Давай, возьми меня уже скорее и перейдем на новый уровень с тобою!
Ямамото: Где там диван? Пойдем, мон шер ами.
Падают на диван и начинают НЦу. Из кладовки доносится хриплый голос Ламбо:
Ламбо: Да, да, о да!! Мне больно сделай, сволочь!!
Реборн: Сейчас, успеется, сначала сядь сюда…
Тсуна: Ну, всем, похоже, стало не до нас.
Идет к Мукуро, который уже опасно посматривает по сторонам, что бы разгромить. Мукуро хватает его в объятья и с диким рычанием тащит в шкаф.
Тсуна (с легкой грустью): Мне кажется, теперь, кроме как в шкафе, нигде и возбудиться не смогу….
Мукуро: Мне так же кажется, ну и да все равно.
Запираются изнутри, чтобы никто не мешал. На дом наконец-то опускается спокойствие, прерываемое характерными звуками и скрипами и периодическими стонами Ламбо из кладовки. Дино у себя в номере делает яичницу для Хибари, а Рехей по телефону договаривается с Луссурией о том, когда они смогут увидеться и какие на ком в этот исторический момент будут стринги.
В принципе, можно сказать, что все счастливы, включая автора, который (слава богу) не видит в перспективе никакого четвертого (и уж тем более – пятого) акта и удаляется купать ребенка и укладывать мужа спать. Им ведь тоже нужно по сказке на ночь рассказать.
Занавес, аллес, всем спасибо.
